Новый фильм трижды обладателя «Оскара» вышел на Netflix совсем недавно, но моментально очаровал публику своим невероятным визуалом. Символизм, композиция кадров, цвета – все продумано до мельчайших деталей, в которые ужасно тянет нырнуть. Стилист Алеся Калиш подробно разобрала для Tatler великолепные костюмы в фильме, что они означают и как формируют характеры персонажей
Начнем с общей картины, а потом подробнее рассмотрим одежду главных героев. Художницей по костюмам в этом фильме была Кейт Хоули, которая работала с дель Торо над «Тихоокеанским рубежом» и «Багровым пиком». От последнего любители исторической моды бились в экстазе, и абсолютно справедливо. Во «Франкенштейне» у истории масштаб пошире (как минимум две разные исторические эпохи), и результат получился еще более впечатляющим.
ОСТОРОЖНО! Статья очень интересная, но содержит спойлеры о героях и сюжете фильма.
Правильный силуэт
В фильме, который скорее сказка, чем историческая драма, очень соблазнительно отказаться от связи со временем действия, сделав некую «усредненно-старинную» версию костюмов. Чтобы образы были понятными для современного зрителя, а не уходили в достоверность тканей и отделки. Тем не менее «Франкенштейну» удается и то, и другое – за счет соблюдения силуэта.
Правильный силуэт – это не только внешний вид вещей; по-настоящему хорошо он будет выглядеть только тогда, когда художник понимает нюансы конструирования одежды в тот период и того, какие слои ее составляли (то есть правильные корсеты, подъюбники, кальсоны, трикотаж, крой и многое другое).
При том что силуэт – единственное, что надежно связывает одежду в фильме с историческим периодом, его достаточно. Мы видим кринолины, чепцы и покатые плечи в женских платьях 1857 года, высокую ампирную талию в образах начала века; мужчины носят жесткие высокие воротнички, правильно скроенные сюртуки, зауженные брюки и так далее.
Цветовое кодирование
Один из самых простых и эффективных элементов повествования в кино – цвет, и «Франкенштейн» не стесняется им пользоваться. Во-первых, определенные цвета закреплены за каждым персонажем вместе с включенными в них смыслами. Виктор неспроста носит красные перчатки: красный в фильме символизирует смерть и страсть. А Элизабет – оттенки зеленого, означающие природу и жизнь.
Во-вторых, цвет – способ «окрасить» повествование, дать ему дополнительную глубину и четкость. Воспоминания Виктора наполнены черно-белыми образами с красным акцентом платья матери. Через эти три цвета – красный, белый и черный – передается простота и отрывочность воспоминаний его детства. К середине фильм наливается жизнью: теплыми красками заката в лаборатории, яркими платьями и интерьерами, зеленью леса. Но со смертью Элизабет круг завершается, и мы снова оказываемся в пространстве без полутонов – черные фигуры, белое платье, красная кровь.
Анатомия
Помимо цветового кодирования, главных персонажей связывает еще одно свойство одежды: анатомические детали. Например, Виктор носит жилетку с вышивкой, напоминающей бронхи, а платья Элизабет отсылают к кровяным клеткам, рентгену и ребрам (об этом подробнее чуть ниже).
Самая очевидная анатомическая деталь – конечно, позвоночник, его имитирует шнуровка одежды у Элизабет и Виктора, а контур настоящего позвоночника проступает в пальто Существа.
Теперь перейдем к персонажам.
Виктор
Главный персонаж фильма у дель Торо не покрытый пылью ученый и даже не безумный медик, а художник, рок-звезда. При том что его одежда состоит из исторически правильных элементов, носит он их с небрежным шиком, который мы привыкли ассоциировать с глэм-рокерами вроде Дэвида Боуи.
Когда мы с ним знакомимся, он носит в основном невинный белый и немного черного. Умирая, мать оставляет на его одежде первые пятна красного – этот цвет, как мы уже говорили выше, в фильме символизирует смерть, так Виктор впервые сталкивается с ней. После похорон матери он надевает красный шейный платок, а после похорон отца – красные перчатки.
До начала работы с Харландером одежда у главного героя небогатая, хоть он и стремится подавать себя эффектно. У него простые для периода сюртук и брюки из черной шерсти, а бархатный жилет заношен и со спины оформлен не дорогим шелком, а дешевым льном. В своей эффектности Виктор заходит очень далеко и носит модель шляпы, которая вообще не встречается в этот период. А еще бессовестно неисторично повязывает шейный платок. Нас это могло бы смутить, но не смутит – потому что буквально все остальные джентльмены одеты ну просто как с картин того периода. На месте воротнички, галстуки, жилетки, цилиндры, все идеально. Это подчеркивает, что Виктора намеренно рисуют как рок-звезду.
После начала работы на Харландера впечатление только усиливается: он шьет себе франтовской костюм в полоску, как у Мика Джаггера, покупает ту самую шелковую жилетку с бронхами и бархатные брюки в клетку.
В процессе создания Существа его одежда постепенно ветшает, пропитывается водой, потом, кровью. Рубашка из белой становится почти телесного цвета, на бархате брюк появляются разводы от кислоты из батарей. Все в Викторе направлено на достижение цели.
На свадьбе брата Виктор уходит дальше всего от своих небрежно-шикарных привычек. На нем достаточно строгий и традиционный для викторианского мужчины костюм, пристяжной воротничок, галстук. И никакого красного. Вся его одежда подчеркивает то, что он говорит: что изменился, что понял, насколько безумно вел себя в прошлом. Но эта приземленность длится недолго, и вот он уже капает красной кровью на белый снег, убегая черной тенью в сторону северного полюса.
Судя по всему, эту свадебную одежду он до смерти так и не снимет – мы видим уже изрядно потрепанную шелковую жилетку на нем, когда он покупает динамит перед скорой встречей с Существом.
Элизабет
Образы Элизабет – настоящий кладезь интересных решений и отсылок. Они все разные, но при этом сохраняют две общие характеристики: отсылки к насекомым и обилие тонких летящих тканей, которые создают ощущение хрупкости, призрачности, мимолетности.
Гамма первого синего платья вдохновлена рентгеновскими снимками. Украшение на голове может напоминать рожки жука, а вообще оно очень типично для периода, в то время такие носили повсеместно. На шее – колье со скарабеями от «Тиффани» 1914 года (съемочная группа работала напрямую с брендом и одалживала у них архивные экземпляры) и комплектный браслет.
Дополнительная особенность этого платья в том, как оно выделяется среди остальной обстановки дома, подсвеченного рыжим – иное, чужеродное, необычное, загадочное пятно. Этот контраст помогает нам увидеть Элизабет как диковинку не из этого мира, притягательную и ни на кого не похожую.
Второе платье – зеленое. Это основной цвет Элизабет, он в фильме символизирует жизнь. Малахитовый узор подчеркивает ее интерес к природе. Про насекомых не забыли: платье дополнено накидкой, имитирующей крылья то ли бабочки, то ли мотылька.
Также жучок (а точнее – скарабей, еще один символ перерождения) есть в кресте, который она носит. К сожалению, в прокатную версию не вошла сцена в монастыре, где мы должны были узнать, откуда у нее это украшение, но она появится в физическом релизе.
Позже зеленое платье Элизабет меняет на желтое, по цвету прямо как бабочка, которую они с Виктором ловят – аллегория прозрачнее некуда. В этом платье, кстати, очень классно отражена идея эфемерности героини: скроенный как обычное верхнее платье слой – полупрозрачный, что нонсенс для дневного платья того времени (из-за прозрачности видно декольте и открытые руки, а это было приемлемо только в вечерних нарядах).
Следующий раз мы видим ее в красном, когда Элизабет приходит к Виктору в лабораторию, чтобы объясниться. Узор этого платья – отсылка к клеткам крови, а шнуровка – имитация позвоночника. Здесь важно сказать, что ее и мать Виктора играет одна и та же актриса. Поэтому красный в этой сцене обрастает кучей смыслов сразу. Это и отсылка к платью его матери (интересная дополнительная деталь – красная ткань в ее чепце обрамляет лицо так же, как ткань гроба), и символ симпатии Элизабет.
При этом платье еще и перекликается с работой Виктора – на столе лаборатории как раз удачно расположился кадавр с развороченной спиной, красными мышцами и оголенным позвоночником.
После разговора с Виктором Элизабет возвращается к привычному зеленому и надевает крайне интересный ансамбль.
Во-первых, это как минимум два платья. Из-за того, что все освещение в декорациях – внешнее (из окон или от солнца), ткань подбирали под свет в каждой сцене и обстановке. Поэтому комплект для полутемного подвала – не тот же самый, что для солнечной равнины перед башней. Все это сделано для того, чтобы цвет платья казался нам одинаковым при разном освещении.
Во-вторых, здесь впервые появляется фиолетовый – единственный цвет, который делят только Элизабет и Существо, и только в этой сцене. У нее такого цвета чепец и обувь, а у Существа он есть в шрамах и отдельных лоскутах кожи.
В-третьих, узор платья исполнен в технике эбру, рисования на поверхности воды. Нам привычнее сейчас такие узоры встретить на шарфах или картинах, а в викторианскую эпоху были очень популярны обложки книг с таким рисунком – нам напоминают о страсти Элизабет к чтению.
В-четвертых, ткань юбки переливается словно панцири жучков.
Последний наряд, который хочется обсудить, это, конечно же, ее свадебное платье. Помимо интересных бинтов, очевидно отсылающих к бинтам Существа и образу Невесты Франкенштейна, в этом платье еще есть небольшой чит-код: верхний корсет взят из другого времени.
Такие корсеты появились только в начале XX века, в эдвардианскую эпоху. Конечно, их никогда не носили в качестве верхнего слоя, но здесь он использован для эффекта просвечивающих ребер (снова анатомическая тема). Особенно они заметны в момент, когда платье пропитывается кровью.
Кровь на платье – это последний красный в одежде, который мы увидим так ярко. Арка красного цвета в фильме, начавшаяся с матери, завершается смертью Элизабет.
Про ассоциации с насекомыми тоже не забыли: воздушный второй слой рукавов платья напоминает крылья, а переплетения лент создают впечатление кокона. Элизабет тут как существо, которое готовится переродиться – в каком-то смысле это и происходит.
Существо
Основным референсом для макияжа Существа была скульптура святого Варфоломея из Рима, где он показан с содранной кожей. Это перекликается с идеей о том, что Виктор – художник, а не медик, и в своей работе стремится к скульптурной утонченности, а не только к практичности.
Три интересных факта про дизайн внешности Существа, который разрабатывал визажист Майк Хилл:
1) швы на голове вдохновлены френологической картой (френология – псевдонаука о взаимосвязи психики и строения черепа);
2) швы на лбу имеют ту же форму, что и трещины на статуе ангела в спальне Виктора;
3) правый глаз у Существа человеческий, с нормальным зрачком, левый – звериный. Когда он убивает или злится, мы чаще видим его с левой стороны, а когда он эмоционален и мягок – с правой.
Первая вещь, которую Существо надевает, – плащ погибшего (и выкинутого Виктором в канализацию) солдата. Возможно, однополчанина того, кто снабдил Существо рукой или ногой. Плащ становится своеобразной второй кожей, еще одной деталью от мертвых солдат в нем.
Существо не меняет одежду, только добавляет элементы, которые ему попадаются. Чем сильнее он становится, тем больше становится его силуэт, и к концу истории он похож скорее на дикого медведя, нежели на скульптуру.
Уильям и Харландер
Невзирая на то, что они играют большую роль в сюжете, много говорить мы про них не будем. Уильям носит землистые цвета – мягкие оттенки желтого, зеленого, слоновой кости, немного синего. Благодаря этому он хорошо гармонирует с Элизабет и противопоставляется резким контрастным цветам Виктора. Также в его одежде есть блеск и переливы, прямо как у платьев его невесты.
Про его белую шляпу мы не говорим и притворяемся, что ее никогда не было (это вообще какой-то ковбойский нонсенс).
У Харландера тоже есть основные цвета: золотой и синий. Дорогое, аристократичное сочетание. Чтобы мы вдруг не забыли, как он богат, у него золотая даже подошва обуви. А его любовь к дамам и сексуальным эскападам видна на ручке трости – там вырезана фигура обнаженной женщины.
С основными персонажами разобрались, давайте завершим парой любопытных деталей про остальные костюмы:
- люди в детских воспоминаниях Виктора, если присмотреться, одеты очень необычно, фантазийно, гротескно. Горничные носят чепчики на подбородке, на похоронах есть люди в старинных воротниках из XVI века и какие-то люди в непрозрачных вуалях. Это дополнительно придает воспоминаниям «сказочности». Но одежда главных действующих лиц – самого Виктора, его матери, отца и брата – сшита с учетом корректного для того времени (начало XIX века) силуэта;
- мать Виктора носит костяное ожерелье, что пересекается с общей символикой смерти в ее образе и анатомическими деталями в костюмах персонажей;
- вуали на женщинах в свадебной сцене перекликаются с одеждой Элизабет и делают их более незаметными, тогда как сама Элизабет здесь, наоборот, ничем не закрыта;
- одежда селян, у которых некоторое время живет Существо, таких же землистых оттенков, как окружающая их природа. Это подчеркивает неразрывную связь людей и земли, на которой они работают, и места, в котором живут.
В конце хочу сказать вот что: «Франкенштейн» для дель Торо не просто фильм, он грезил идеей снять эту историю много лет. И его любовь видна в каждом кадре, детали, декорации, костюме. Кейт Хоули проделала блестящую работу, надеюсь, скоро мы увидим еще что-нибудь в ее исполнении. А пока что можно пойти пересмотреть (или посмотреть, если еще не) фильм и поразглядывать костюмы.
